Назначенный оппозиционер: Почему Киеву не нужен памятник Немцову
Обозреватель Без Табу, вдоволь понаблюдав за тем, как в Киеве пытаются увековечить представителя враждебной российской элиты, решить объяснить, почему этого делать не стоит.
Матеріал вперше надруковано на БЕЗ ТАБУ 16 жовтня 2017 року.
Киев в сущности ничем не отличается от большинства европейских столиц. Здесь большинство инициатив местных властей так или иначе находят отклик местных жителей, причем не только коренных, но и приезжих. Правда, случается и так, что киевляне либо не могут, либо не хотят достучаться до тех, кто благодаря их выбору принимает жизненно важные решения. Бывает, знаете ли, так, что даже активная часть общественности превращается в аморфную, когда какое-то событие или реформа их вроде бы не касается.
Виталий Кличко – далеко не худший среди градоначальников областных центров Украины. Кто-то относится к своим обязанностям куда более халатно, чем некогда титулованный боксер. Другие слишком активно болтают языком даруют народу перлы, которые не в юмористические разделы пихать стоит, а в личные дела с пометкой «сепаратизм». Но киевский бургомистр иногда все же умудряется «дать огня». Например, в недавней истории с желанием установить в довольно людном месте памятник российскому вроде как оппозиционеру Борису Немцову. Неприятных нюансов здесь значительно больше, чем может показаться на первый взгляд.
Прежде всего стоит отметить, что градоначальник не спросил мнения не только горожан, которым вроде как должен подчиняться, но и местных политических деятелей и депутатов Киевсовета, которыми вроде как должен командовать. Кто надоумил Кличко поставить памятник чужестранцу, пускай и лояльному вроде как к Украине? Вопрос хороший, но он долгое время останется без ответа. Важно то, что победитель Херби Хайда и Сэма Питера решил точно так же отправить в нокаут многочисленную «паству», забыв о том, что имперские времена прошли. Ныне на дворе демократия, и нужно интересоваться мнением простых людей. В том числе тех, кто снес с постамента незыблемого ранее Ленина. Но это даже не главная беда.
Вы можете себе представить, чтобы в Тель-Авиве лет двадцать назад появился памятник Махмуду Аббасу? Да не просто так, а с объяснениями наследников славы недавно убитого Ицхака Рабина – мол, сей достопочтенный господин регулярно выражал недовольство действиями Ясира Арафата, а потому может считаться нашим другом, товарищем и братом. В стране, которая действительно осознает свое участие в национально-освободительной войне против соседа-агрессора, это невозможно по определению. Да и Борис Немцов лояльным к Украине оппозиционером считаться не может по определению, хоть и ворчал немало по поводу оккупации Крыма. Как так вышло? Давайте разберемся по пунктам.
Во-первых, власть в России в последний раз менялась еще тогда, когда Советский Союз был жив и здоров. Да-да, именно тогда, когда Горбачев сменил Черненко и в буквальном смысле ушел в народ. Если смотреть на ключевые тезисы международной политики, здесь вообще практически ничего не менялось. Запад для Москвы вроде как и враг, но если на горизонте маячит дармовая помощь, то брать ее надо без оглядки. И неважно, что это – тонны сухого молока в 1991-м или кредиты от МВФ, пришедшие значительно позже. Ради этого даже во время трансляции пассажей о «загнивающей Гейропе» можно приглушить звук, а то и полностью выключить.
Во-вторых, Борис Ельцин предельно ясно назвал Владимира Путина своим преемником во второй половине 1999 года. И случилось это еще задолго до легендарного ухода на покой 31 декабря в практически прямом эфире. В России все уже давно понимали: кто возглавляет правительство, тот в конце концов и заменит большого любителя водки, тенниса и волейбола из Свердловска. А регулярные смены премьер-министров означали лишь то, что правящую верхушку очередной кандидат не устраивает. Причем сам Борис Ельцин в эту правящую верхушку уже, похоже, не входил.
В-третьих, сам Борис Немцов успел побывать во власти во время правления режима, который, как уже стало понятно, не менялся. В течении пяти с половиной лет он возглавлял Нижегородскую область, причем на должность губернатора он заступил, когда страной формально правил еще Горбачев, а не Ельцин. Из регионального трона он перескочил в государственный, пробыв полтора года первым заместителем главы правительства и совмещая некоторое время этот пост с должностью министра топлива и энергетики РФ. Потом он и вовсе стал зампредом Госдумы, которая в период между Ельциным и Путиным решала едва ли не больше, нежели правительство.
А вот теперь самое интересное. Оппозиционером в постсоветской реальности можно считать лишь человека, который имеет отличные от власти политические взгляды и никогда не был членом правящей элиты. Подпадает ли под это определение покойный? Нет. Стоит ли ставить в Киеве памятник человеку, который хоть и возмущался по поводу оккупации Крыма, но ушел от условного Пескова недалеко? Пожалуй, нет.
Конечно, в Киеве бывали и другие прецеденты подобного характера. Например, желание обозначить на городской карте сквер имени Виктора Цоя. Но музыкант и актер при жизни был человеком аполитичным (более того, к политике абсолютно равнодушным), и далеко не факт, что сейчас он бы поддерживал кремлевские деяния. В худшем случае уже седого и поморщившегося Виктора Робертовича понесло бы в ту же степь, что и Юрия Шевчука: мы все с вами братья, не надо войны, кровь ни к чему, мы найдем общий язык. Так что даже часть патриотичной украинской тусовки это все бы проглотила, ведь многие выросли на песнях про “девушку, которая больна”, “группу крови на рукаве”, а также запрещенную ныне на российском Первом канале “Перемен”.
А Борис Немцов – это совсем другая, более опасная весовая категория. Вот только не все хотят это понять. И зря, между прочим.
Виталий Могилевский, Без Табу