Бремя оккупантов. Почему провалилась попытка построить социализм в Берлине

История возвращается / Getty Images

5 июня 1945 года союзники по антигитлеровской коалиции разделили Берлин на свои зоны влияния. Как разделение Берлина повлияло на историю восточно-германских земель, рассказывает Без Табу.

Каждый раз после окончания войны начинается дележка того, что осталось от проигравшего. В известной серии компьютерных стратегий сей процесс упрощен до трех обязательных вариантов. Первый – захватить территорию и пытаться поддерживать там хотя бы иллюзию прежней спокойной жизни. Второй – обратить местное население в рабство и разграбить все имущество. Третий – устроить очередную версию «ночи длинных ножей», а следы военного преступления сжечь от греха подальше. История ХХ века знает все эти варианты. После разгрома нацистов в оккупированной Германии за основу был взят первый, однако кое-кто из союзников поспешил предложить комбинированную схему, последствия внедрения которой ощущуются и в настоящее время.

Разделение Берлина, которое началось 5 июня 1945 года, фактически означало распределение сфер влияния союзников по всей территории Германии. Но абсолютного согласия в друзьях уже не было. Да, до Фултонской речи Черчилля и официального начала «холодной войны» было еще далековато. Да, советские солдаты на улицах Берлина и других немецких городов все еще братались с американцами и британцами. Но напряжение в воздухе витало вполне ощутимо.

Троица США – Великобритания – Франция отлично осознавала, что кормить «советскую Россию» с руки весьма опасно. Все помнили о том, кого Гитлер долгое время рассматривал в качестве одного из основных союзников. Пакт Молотова-Риббентропа, совместное (пускай и несинхронное) введение войск в Польшу, совместный же парад в Бресте – эти факты можно было вычеркнуть из советской истории, но не из мировой. Все отлично понимали, что на месте побежденного коричневого дракона может возникнуть красный. Но и без символического в какой-то степени приза СССР оставлять тоже было нельзя, ведь принятый в основном на себя удар на восток от Берлина надо было как-то отметить.

О местных жителях никто как-то особо и не задумывался. Точнее, представители трех вышеупомянутых стран-победительниц традиционно вели себя гуманно, даже военнопленным – представителям безусловно нужных профессий находили применение в обычной жизни и временами заваливали немецкие города гуманитарной помощью. Но в целом главной задачей было остановить СССР на максимально ранних подступах к Западной Европе. На Восточную уже махнули рукой, поскольку было заметно, что там Москва своего уже не упустит. Кто-то побрыкался несколько лет, как чехи, кто-то попытался дать жару спустя десятилетие, как венгры, но в целом так называемый соцлагерь начал оформляться еще до официального окончания Второй мировой войны. Неудивительно, ведь властью на освобожденных территориях обладали прежде всего стоявшие там советские войска.

По соглашению, которое подписывали военачальники стран-победительниц Эйзенхауэр, Монтгомери, Латр де Тассиньи и Жуков, под контроль СССР перешло восемь округов Берлина. Не бывавшие за границей потомки победителей даже сейчас навскидку могут припомнить разве что Трептов, да и то исключительно из-за находящегося там парка. Названия Панков, Вайсензе, Митте, Кёпеник, Лихтенберг, Фридрихсхайн и Пренцлауэр-Берг им определенно ничего не скажут. А между тем именно здесь начался эксперимент по построению то ли коммунизма, то ли развитого социализма на отдельно взятой немецкой территории.

Эксперимент сей, надо признать, оказался в корне неудачным. Это стало понятно еще тогда, когда в советском оккупационном секторе начались традиционные для СССР проблемы с продовольствием. Народ оттуда бегал в другие сектора для того, чтобы разжиться хотя бы элементарным пропитанием (хотелось написать «как к себе домой», но Берлин ведь для большинства из них и так был вполне себе родным городом). Разведки вчерашних стран-союзниц просто не могли упускать такого великолепного шанса. Как известно, в блокадном Ленинграде в свое время ради буханки хлеба могли с шедевром мирового искусства расстаться, а в данном случае и делать-то почти ничего не надо было – лишь делиться информацией о происходящем на территории, с которой, по сути, началась Германская Демократическая Республика (ГДР).

Можно сколько угодно смеяться над присущей чекистам еще с начала правления Сталина паранойю, но здесь она оказалась вполне уместной. Правда, немецких граждан рассматривали в данном случае так же, как и советских: человек – винтик в системе и не более того. Спустя восемь лет и две недели после начала разделения Берлина терпение немцев лопнет, и в советском секторе приключится самое настоящее восстание, после силового подавления которого гайки начнут закручивать (как тогда могло показаться) окончательно и бесповоротно. И дело не только в возведении Берлинской стены. За несколько десятилетий жители ГДР ощутили на себе все прелести весьма своеобразного правления левых сил – не забывайте, за попытку побега в ФРГ там и на месте могли расстрелять в случае чего.

А последствия того договора в Германии ощущаются до сих пор. С момента объединения западных и восточных земель руками Гельмута Коля и Михаила Горбачева прошло уже более четверти века, но «осси» в социально-экономическом плане по сей день существенно отстают от «весси». И никакие государственные программы не могут помочь наверстать упущенное одним махом, поскольку разруха долгое время царила не столько в клозетах, сколько в головах. Вот вам и животворящий якобы социализм.

Виталий Могилевский, Без Табу

Материал был впервые опубликован на Без Табу 5 июня 2017 года

Подпишитесь на наш канал в Telegram и получайте подброку только важных новостей!