После почти 30 лет русской оккупации Приднестровье может вернуться в состав Молдовы, откуда официально не выходило, однако, подобно «ДНР» и «ЛНР», было непризнанным квазиобразованием. С какими проблемами столкнется Кишинев, пытаясь реинтегрировать эти территории – в материале Без Табу.
Иногда хорошие вроде бы новости таят в себе нешуточный подвох. И потому порадоваться сравнительно светлому будущему полноценно никак не получается, поскольку кто-то из окружающих людей, группировок или стран в любой момент может добавить дегтя в бездонное озеро счастья. Разговоры о возможном возвращении Приднестровья под контроль Молдовы – именно из этой серии.
Игорь Додон, который для РФ стал даже более удобной и покорной марионеткой, чем когда-то был идейный коммунист Воронин, на неделе озвучил любопытную идею: мол, население само должно решить, присоединять спорную территорию после тридцати лет перманентного конфликта или нет. Поэтому референдум о возвращении Приднестровья в следующем году жизненно необходим. Но для проведения плебисцита необходимо дождаться результатов грядущих парламентских выборов, да и вернуться к этой теме можно будет не при всяком раскладе.
Все дело в том, что парламент у южного соседа Украины все еще играет большую роль, нежели президент. Если бы глава государства по прежней традиции выбирали бы голосами депутатов, то два вышеупомянутых политических деятеля пролетели бы мимо кассы – шаткий союз социалистов с коммунистами имеет лишь 46 мандатов из 101. Но даже избранного всенародным голосованием в два тура высший законодательный орган страны может запросто лишить части полномочий или на какое-то время отстранить от должности.
Потому-то к следующему году при содействии Москвы политические силы левого толка должны настолько удачно обработать электорат, чтобы в итоге получить хотя бы две трети мест в парламенте вместе с возможностью формировать новое правительство с позиции силы. Однако результаты последних соцопросов их явно не радуют: если бы голосование состоялось в июле 2018, то пророссийские силы суммарно имели бы максимум 51-52 мандата с учетом того, что каждый четвертый избиратель с предпочтениями не определился. То есть вероятность создания идеальных начальных условий для возвращения Приднестровья нынче минимальна.
Президент Молдовы Додон и главарь "ПМР" Красносельский - договорились договариваться
Но это еще не главная беда. Проблема в том, что так называемая «ПМР» по состоянию на 2018 год – это ядовитая пилюля в сладкой глазури и красивой обертке. В Кишиневе, конечно, не дураки заседают, там давно поняли, что в плане потенциала отдельных сфер промышленности оккупированный регион превосходит всю территорию Молдовы вместе взятую. Потому-то постепенно было восстановлено полноценное транспортное сообщение и телефонная связь, а экономические отношения в полуофициальном формате толком не прекращались. Даже к обработке почти заброшенных сельхозугодий на «спорных территориях» фермеров из не тоталитарной части Молдовы допустили с гарантией безопасности.
Впрочем, есть две неприятные мелочи, которые на поверку оказываются вовсе не мелочами. Во-первых, Додон отметил, что воссоединение возможно лишь в том случае, если «миротворцы» из РФ покинут Приднестровье, прихватив с собой все находящееся на территории региона вооружение. И если «ихтамнеты» еще как-то поддаются счету, то с оружием действительно проблема – хорошо еще, если данные времен активной фазы конфликта более-менее актуальны. Проще говоря, ничто не мешает оккупантам припрятать «в подарок» для местного населения кое-что действительно летальное. Так, на всякий случай.
Также не будем забывать, что механизма вывода оккупационного русского корпуса с территории Приднестровья нет. Украина ранее заявляла о возможности предоставления коридора для русских войск, однако – где гарантия, что оккупанты из Приднестровья не нарушат договоренности, как уже было много раз, и не устроят диверсии в условной Одесской области и не попытаются установить военный контроль над коридором в Крым или Донбасс?
Что делать с армией головорезов, которым чужды принципы демократии?
Можно сколько угодно менять юридический статус и государственную принадлежность региона, но жителей его просто так не заставишь в один момент романизироваться, стать лояльными Кишиневу и перестать смотреть в сторону Москвы. Кому-то, видимо, недостаточно было примеров Крыма и Донбасса, чтобы убедиться в реальной опасности потенциальных коллаборантов. К тому же, нельзя забывать, из-за чего в свое время развязалась Приднестровская война. Да-да, из-за пресловутого намерения «защитить русскоязычное население» от нехороших узурпаторов с румынской якобы стороны. Эта бомба может рвануть еще не раз.
РФ при таком стечении обстоятельств вообще остается в выигрыше при минимуме затрат. Ведь делать Кремлю больше нечего, как финансировать непризнанную республику для обеспечения достойного уровня жизни. Пусть уж лучше старых-новых земляков кормит рядовой молдавский налогоплательщик, а в Москве будут наслаждаться самим фактом наличия плохо прикрытого анклава в стране, с которой у РФ ни на суше, ни на море общих границ вообще-то нет. И понятно, почему Додон говорит о вероятности референдума касательно статуса так называемой «ПМР» только после выборов. По-видимому, нынешний созыв, в составе которого хватает либералов и еврооптимистов, идею скорого воссоединения радикально отмело, сумев оценить все неутешительные перспективы. А предварительные закулисные консультации наверняка имели место – в ином случае президент не стал бы сотрясать воздух громкими заявлениями.
Чем это может обернуться для Украины, сказать пока тяжело. С одной стороны, избавление от непризнанного государственного образования под контролем РФ под боком – очевидный плюс. Но маленькую Молдову Кремлю значительно проще будет снова поглотить и поработить, если подсунуть Кишиневу бомбу замедленного действия (нечто подобное русские пытаются подсунуть и Киеву под видом «выборов в ОРДиЛО». А усиление позиций государства-агрессора на руку нам не может играть никак.
Виталий Могилевский, Без Табу