Туманность Качиньского. Почему авиакатастрофа под Смоленском не так загадочна, как кажется

Апрель, 2010. Варшава / Getty Images

Ровно семь лет назад под Смоленском в авиакатастрофе Ту-154 погиб цвет польской политической элиты.

Иногда бурное настоящее захватывает настолько, что забываешь оглянуться и вовремя посмотреть в прошлое. А дела минувших дней того стоят, между прочим. Седьмая годовщина авиакатастрофы под Смоленском, например, может оказаться хорошим поводом поиграть в известную всем игру «а что, если…?». Или в крайнем случае попытаться найти ответы на вопросы, которые по сей день донимают некоторых экспертов.

Принято считать, что Смоленская катастрофа окутана ореолом таинственности. Как-никак, тогда погибли немало знаковых для Польши личностей. На самом деле никакой таинственности здесь нет. Причина любого провала всегда имеет конкретное имя и фамилию. Вот и здесь все объясняется достаточно просто. Любителям искать всюду следы деятельности спецслужб спустя семь лет, пожалуй, стоит признать: заговоры заговорами, но главные роли в трагедии все же достались небесной канцелярии и человеческому фактору. Это даже могло бы показаться смешным, если бы все на было на самом деле грустно.

7 лет - ответа нет / themoscowtimes.com

Во-первых, никакой авиакатастрофы не случилось бы при ясной и солнечной погоде. А в окрестностях Смоленска в тот день обстановка была, мягко говоря, нелетная. Для здешних широт в Западном полушарии пасмурный апрель вообще-то всегда был нормой жизни, и поэтому информация о том, что экипаж самолета не был знаком с метеорологическими нюансами, выглядит несколько странно. Быть может, кто-то понадеялся на то, что пилоты достаточно опытны и как-нибудь зайдут на посадку почти вслепую при помощи смоленских диспетчеров? Этого мы уже точно не узнаем.

Во-вторых, привычка сильных мира сего идти кратчайшим путем в кои-то веки вылезла боком. Метеосводка свидетельствовала о том, что в Минске или Москве можно приземлиться без малейших трудностей – об этом Межгосударственный авиационный комитет сообщил еще по горячим следам. Но Смоленск, по понятным причинам, показался более удобным вариантом для высокопоставленных пассажиров. И речь тут даже не о Лехе Качиньском, а о носителях генеральских погон. Загвоздка ведь в том, что президентский самолет был военным, а не совершал обычный международный рейс, как на первых порах сообщали российские источники.

К слову, желание генералов покомандовать сыграло свою пагубную роль и в последние минуты перед крушением. О мертвых, конечно, принято говорить либо хорошо, либо ничего. Но командующий польскими ВВС Анджей Бласик, присутствовавший в кабине пилотов, настолько раскомандовался (если верить записям бортовых самописцев), что чуть ли не штурвал у кого-то из рук был готов вырвать.

Позже в его крови обнаружат дозу алкоголя, при которой как минимум за руль садиться нежелательно. А потом выяснится, что и по характеру покойный был типичным советским прапорщиком – тем самым, у которого рации не на полупроводниках, а не бронетранспортере. Интересно, как бы все сложилось, если бы у пилотов не стояли над душой и не указывали, что делать и куда поворачивать?

Российская сторона, правда, тоже выпачкалась в этой истории по самые уши. Об этом свидетельствует, как минимум, поспешная попытка убрать «место преступления». Да и странное поведение диспетчеров аэропорта «Смоленск-Северный» вынуждает задуматься: а не давил ли на них кто-то сверху?

Плясать стоит именно от этого, ведь некоторые версии польских любителей конспирологии испытания здравой логикой не выдерживают. К примеру, пассаж о негодяях из КГБ ФСБ, которые якобы добивали на земле выживших после авиакатастрофы, выглядит весьма неправдоподобно. Почему? Да потому, что выжить после такого взрыва по определению было невозможно, даром, что многие личные вещи погибших остались в удивительно хорошем состоянии.

Несмотря на дефицит веских доказательств, нельзя, однако, отрицать того, что трагедия эта сыграла Кремлю на руку. Лех Качиньский при всех своих странностях все же вел не ту политику, которая позволила бы Польше сблизиться с Россией. Он активно настаивал на том, чтобы Грузию поскорее приняли в НАТО, и был одним из наиболее ярых критиков агрессоров во время российско-грузинской войны.

Не желал президент Польши «ложиться» под Москву и в топливно-энергетических вопросах, в отличие от премьер-министра одного соседнего государства. На выборах, до которых один из близнецов не дожил всего несколько месяцев, он был одним из фаворитов, и это не сулило напряженным польско-российским отношениям ничего хорошего. Так что Путин сотоварищи наверняка вздохнули с облегчением.

Но вот в чем дело: даже при наличии железобетонного мотива и ряда косвенных доказательств Москве тяжело предъявить конкретное обвинение. В процессе расследования обманом и недомолвками грешили все стороны, даже вышеупомянутый МАК и официальная Варшава (вопрос мотивации подобных поступков пока остается без ответа). Вот потому и соревнуются в изяществе версий нынче разве что польские версии Олега Пономаря, которым страсть как хочется, чтобы публика раскупила весь тираж их новой книги. Остальные же молчат. Действительно, о чем говорить, если утраченную семь лет назад часть польской элиты к жизни никоим образом не вернешь?

Помолчим и мы, пожалуй.

Виталий Могилевский, Без Табу

Подпишитесь на наш канал в Telegram и получайте подброку только важных новостей!