Максим Музыка: "Грады", минометы и все, что только можно, летело прямо на нас

Максим Музыка - доброволец, спецназовец и активист / Без Табу

Спецпроект "Про війну. Без Табу" посвящен тем, кто с началом российской агрессии, не колеблясь, пошли на фронт добровольцами. Без снаряжения, еды, в холоде. Иногда - без боекомплекта и шансов на выжит. Они сражались с врагом и стали легендами. Сейчас они рассказывают свою историю в эфире 24 канала.

Волонтер и доброволец, едва ли не впервые взявший в руки оружие за считанные дни перед мясорубкой. Максим Музыка стал офицером-спецназовцем. Олицетворением "киборгов", к которым себя не причисляет.

- Вам не нравится называть себя ветераном, отказываетесь от "киборга". Как предпочитаете, чтобы Вас представляли?

- До окончания войны называться ветеранами как-то не с руки, но, тем не менее, так уже привычно для многих. За последние три года у меня было так много ролей, так много всего произошло, что как-то выбрать одно самоназвание тяжело - ты сам для себя не можешь определиться, кто ты, что ты, чем ты занимаешься. Многие вещи, которые были до войны, до Майдана, уже в прошлом. Смотришь на это, как будто в позапрошлой жизни было, а не то, что четыре года назад. Тяжело понять те мотивы, те желания, которые были раньше. Сейчас уже все поменялось.

- С чего началась ваша война?

- Это логичное продолжение Революции достоинства. Сразу же после начала событий в Крыму я поехал туда. Уехал в день «референдума». Ездил посмотреть, немножко собрали мы денег. Решили ничего не везти, а вот деньги передать ребятам, потому, что просили и на рации, и на топливо. У нас же части, которые там были, они были без ничего совершенно… Они не могли охрану периметра организовать, потому что не было средств связи. И я поехал в Крым. Взял билет и просто на поезде поехал. Слава Богу, что все прошло гладко, никто меня толком не досматривал. Документы пару раз смотрели, но как-то их не сильно смущало то, что я из Киева. Хотя я видел, что там все достаточно жёстко и видел, как принимают ребят. Но, меня как-то так вот, не замечали, что хорошо. Можно сказать, что с этого уже началось волонтерство. Помню, мы встречались в Севастополе с офицером нашей воинской части, передавали деньги, чтобы соляра у них была, чтоб они могли куда-то поехать, что-то сделать. И хотя речь не шла о боевых действиях, никто не понимал, что происходит, никто не понимал, какие приказы отдают, как доносят их, не доносят. Была такая странная ситуация, подвешенная. Я не хотел собирать деньги, не было такого желания. Даже 4 мая, когда я был в уже захваченном Краматорске, передавал на наш военный аэродром кое-что. Катался сопровождающим.

А активно помогать армии стал три года назад. Когда мой друг, Леонид Кантер, пошёл добровольцем во второй батальон Нацгвардии. Он мне позвонил и говорит: «Макс, ничего нету, то есть выдали одну пару дубовых берцев, в которых невозможно ходить, один комплект парадной формы и каску». Не в чем тренироваться, не в чем воевать, ничего нету. Вот, собственно говоря, с комплекта берцев, который мы купили в «Милитаристе» со скидками для его взвода, все и началось. Леонид Кантер там долго не задержался, к сожалению, со своим характером и жаждой справедливости. Пост-майданный он, с начальством не сработался, но, ребята его достаточно долго воевали. Позже он, кстати, снял фильм "Добровольці Божої чоти", который транслировали по телевидению, был в кинотеатрах.

Берцы, купленные Музыкой-волонтером для бойцов АТО / Без Табу

Собственно говоря, с тех пор я начал такую волонтерскую деятельность. А активно она стала вестись, когда мои друзья, на тот момент один друг Рома Синицин, написал, что они ищут офис, для организации волонтерского офиса. А у меня уже полтора месяца простаивал офис, в котором я ничего не начал делать. Говорю, у меня вот офис рядом с залом, прийдите посмотрите, подойдет-будете использовать. И вот они с Георгием Тукой, Жорой, приехали посмотреть. Все подошло и, собственно говоря, так родился волонтерский офис, в котором в дальнейшем был рожден "Народный Тыл" - организация, действующая до сих пор. Одна из самых авторитетных. И когда мне говорят, мол, ты же основатель "Народного Тыла", я говорю, что нет. Когда они основывались-я уже воевал. Но, я принимал участие в зачатии.

После того, как ребята обосновались в офисе, поток вещей на фронт стал большим. Надо было кому-то возить. Мне это делать нравилось. Не сидеть, собирать, сортировать и паковать, а кататься. И раз -два в неделю мы ездили на фронт. Обычно мы вдвоём, чаще с Ромой Синициным, потом с другими ребятами. Иногда сам ездил, когда никто не мог поехать. Едешь туда, видишь войну. Это же горячее лето 2014 года, как раз июнь, май, июнь-июль, вот так вот ездил. Особенно активно июнь-июль и вот эти вот поездки, которые обычно продолжались, ну традиционно у нас была поездка выходного дня, было, может, среди недели иногда.

В выходной день мы выезжали в ночь с пятницы на субботу. Грузились в пятницу вечером. Где-то в час ночи выезжали. В семь утра мы были уже за Харьковом. И потом, собственно говоря, утром приезжали в зону АТО. Выгружались, общались с ребятами. Днём успевали все развозить, чтобы засветло выехать из зоны. Мы старались там не оставаться в темноте, потому что в тот момент уже, движение было постоянным и мало кто знал, что, где, как, была просто опасность даже под свой огонь попасть. Пару раз, я лично попадал, но, слава Богу, все заканчивалось тихо и мирно.

В воскресенье под утро мы уже возвращались. Вся поездка занимала 25-27 часов. В зону ехать 700-750 километров. Если заезжаешь еще куда-то помимо Краматорска, едешь в сторону Счастья, Станицы Луганской, то еще дальше.

И вот эта картина, когда ты видишь мирную жизнь, через пару часов войну и кровь, а затем едешь на пыльной машине, после 27 часов дороги, и смотришь на парочек, который идут с концерта «Океана Ельзи» или еще откуда-то, догуливают после вечеринок и попоек, это психологически давит.

Из-за этого я, в конце концов, и принял решение, что не могу оставаться в тылу, когда там пацаны, куда меньше меня, по моему мнению, подготовленные, погибают.

В конце июля я решил идти на фронт. Сделал себе быстро военный билет. Поскольку я закончил военную кафедру и у меня оставалось приписное свидетельство с двухтысячного года, никто меня не трогал, никому я не был нужен. Но, я сделал быстро военный билет и поехал. Так получилось, что попал в группу Гордийчука. Мне туда посоветовали идти, хотя изначально хотел в «Айдар» - там было много майдановцев. Отговорили, сказали, что тут будет лучше. Там должна была быть, так называемая добровольческая разведрота. Отдельная, под оперативным командованием главного управления разведки.

На фронте с Дмитрием Ярошем / Без Табу

Такова идея была изначально. Но поскольку её оформить не смогли, ну логично, это не предусмотрено никаким штатным расписанием. Вначале её хотели сделать отдельной разведротой при третьем полку спецназа, так нам рассказывали. А потом, при 42-м батальоне ТРО, территориальная оборона, это Кировоградский батальон. Так получилось, что мы начали только съезжаться. Я приехал туда в ночь, под утро 1 августа 14-го года.

У нас группа называлась условно "Харьков", потому что большинство, костяк ребят, был оттуда. Была группа " Луганск", с которой мы познакомились 3 августа на полигоне. Под лидерством - под командованием тяжело сказать, потому что были маленькие группки, - Темура Юлдашева.

И третья группа "Крым", которая тоже формировалась, и Иса Акаев был её командиром. Нас было просто по несколько человек. Только-только начинали вносить в какие-то списки, в какие-то таблички в экселе, в ворде там. Я просто помню, в палатке сидел человек и пытался набирать наши данные переписывать. Собственно говоря, для нас оформление - это вопрос, кто там в деловодстве разбирался. Ну, вносят в табличку, значит уже все. А третьего числа, так получилось, что у нас был первый полигон. Ещё он не закончился, мы там стреляли, и Гордийчук приехал прямо туда на машине. Собрал нас, говорит-ребята, меня отправляют на Саур-Могилу руководить операцией, кто со мной на два дня побыть при штабе?

Группа " Луганск", с которой мы только-только познакомились, она практически в полном составе вызвалась, за исключением одного человека, которому надо было ехать семью из Луганска забирать, он не мог ехать ещё. И, тем более, на два дня побыть при штабе, это не то что воевать идти. Воевать готовы были все, а там на два дня побыть при штабе. Из нашей группы ребята немножко с опаской посмотрели. Говорят, мол, мы же только автомат в руки взяли, как мы пойдём. Я в тот момент был за старшего в группе. Потому что наш командир Костя Вьюгин, поехал в Харьков собирать других ребят, чтобы уже привезти больший состав. А я, как единственный офицер, остался за старшего. Говорю, что поеду в любом случае, потому что от нашей группы тоже должен кто-то ехать, ну как же ж так, это же наш куратор все-таки. Что ж мы его одного бросим.

Не успел я зайти в палатку, как примчался мой напарник, с которым мы уже сдружились. На тот момент условно напарник, Сергей Быстров, и говорит, Макс, как я себя буду чувствовать, если ты поедешь, а я не поеду.

Максим Музыка и Сергей Быстров / Без Табу

В общем, нас поехали семь человек. Белоснежка и семь гномов. Гордийчук и семь бойцов. Пятеро из группы "Луганск" вместе с Темуром Юлдашевым, и нас двое из группы "Харьков", если так можно назвать. Но это такое, это же все неформально совершенно.

Что интересно, у Гордийчука, естественно было своё табельное оружие, а нам дали один автомат на всех. Мне как офицеру дали автомат, забрали у подполковника, зама Гордийчука. Вот так мы с одним автоматом и ехали. Говорили, что там все дадут. Так с тех пор, вот эту присказку - "едем на два дня, там все будет", и запомнили. Это значит, что готовиться надо на две недели минимум и брать все с собой, потому что ничего не будет. Но на тот момент мы всему верили, ничего не знали. Так началась война для меня, уже активная.

- Как получилось, что вы, добровольцы, участвовали в штурме высоты?

- Гордийчук не соврал, потому что мы действительно, первые два дня были при штабе, а на третий уже шли на штурм. Все было честно. Седьмого августа, была маленькая штурмовая группа, не хватало людей, и он говорит, мы тоже идем. Причем там спецназ, который ходил, из третьего полка, на штурм, они уже в тот раз отказались. Сказали, что это тупая задача - бежать на доты, это не задача для спецназа. То есть мы просто положим специалистов, нормальных пацанов. Ну, а мы не специалисты, не нормальные пацаны, мы первый раз автомат держали в руках на полигоне, пару дней назад. Нам можно. У нас как-то было такое внутреннее понимание, что ты ж приехал воевать, как ты можешь отказаться? Как? Никак… добровольцы все. Но, слава Богу, тот штурм был удачный. Мы взяли высоту эту. Там основная сила, залог успеха, это сглаженные действия подразделения 25-й и 51-й бригад. Ну там, это звучит, что бригада, там, грубо говоря, по полроты из каждого подразделения было, если было. Очень мало людей. И три танка, хорошо у нас так отработали и «бехи», которые 51-й бригады.

В общем, удалось нам погасить все эти доты. До этого, кстати, за день, артиллерией снесли передатчик им, поэтому они не смогли вовремя вызвать огонь на себя, как они делали раньше.

Прятались в дотах, а на нас просто со стороны России, со стороны Снежного, Тореза летели "Грады", ну и в все подряд. В тот момент они не успели, поэтому, когда "Грады" пошли, мы уже взяли высоту. Тогда легли мимо. Ночью нас крыли минометы, но все удалось удержать. Так началась вот такая вот… чепуха.

Саур-Могила под контролем группы Гордийчука / Без Табу

Когда многим говоришь, что мой первый бой - штурм Саур-Могилы, конечно, у людей уже куча легенд, мифов сложилось. Но ничего там не было такого, гиперстрашного. Ну взяли и взяли. Тем более нам задачу, поскольку мы были неподготовленными добровольцами, поставили достаточно простую, как оказалось. Там надо было занять здание у подножия. Не было понятно, там будет кто-то или не будет. В случае возможной контратаки отсекать пехоту противника, прикрывать танки. Мы с этой задачей справились. Слава Богу, в этом здании ничего не было, поэтому нельзя сказать, что у нас там был, какой-то ожесточенный бой. Ребята в это время взяли высоту.

После штурма мы немного побыли на Саур-Могиле. Седьмого взяли, а девятого в обед уехали. Гордийчук забрал часть своей группы. Там лишь несколько человек осталось. И мы уехали в Краматорск.

Удалось добраться со сложностями. Карт не было, ничего не было. Какие-то "Жигули" непонятные раздобыли в Степановке. На них и добирались. Одно авто сломалось, а потом нас подхватили. Хорошо, что за нами ехал и сразу остановился паренек молодой. Он с фургоном-рефрижератором развозил колбасу. Мне места не хватило в кабине, поэтому я сел в холодильник. Попросил включить его, чтобы было прохладно. Он когда включил, мне потом приходилось стучать, чтобы он уже выключал, потому что слишком холодно. Я смеялся, что с первого боя, возвращался в рефрижераторе, но живой.

- Как Гордийчук и группа попали в окружение?

- Мы вернулись в Краматорск. Я даже не заезжал в аэродром, там меня подхватили волонтеры. Андрей Рева забрал меня, и мы отправились в Киев. Забрал «волонтерку», потому что у нас для подразделения ничего не было, мы ж особо не экипированы были. А я сам пытался воспользоваться каждой возможностью поехать в Киев в качестве волонтера. Чуть-чуть отдохнуть, чуть-чуть развеяться, помыться.

Съездил в столицу на один день и вернулся, потом несколько дней опять побыл и такое было состояние... непонятно, что мы делаем с подразделением, часть ребят пропала, затем нашлась. В тот момент мы действительно сидели без дела. А нам волонтеры уже машину должны были передать. И я Гордийчуку говорю: «Владимирович, я съезжу заберу машину, пригоню сюда». Авто - это ценный ресурс, оно всем нужно. Отпустил. И как только я с какими-то волонтерами попуткой добрался до Чугуева, звонок. Полковник спрашивает, где я. Парней через полчаса отправляли на Саурку. Я понимаю, что вернуться за это время не успею, а Гордийчук отправляет меня в Киев, мол, сами разберутся.

Из столицы я и следил за тем, как парни держали оборону. Они там попали в куда более жёсткий замес. Все там было на порядок, да даже не на порядок жестче. А меня, как-то так получилось, что туда не попал, такие были угрызения совести, потому что, блин, как так, я здесь, а пацаны там.

- И после обороны группа Гордийчука распалась?

- Бои за Саур-Могилу закончилась тем, что ребята держали ее 10 дней. Их отправили туда где-то числа 14-го. До 24-го, до Дня Независимости, удерживали позиции. Там и арта, и танки были… все подряд. В тот момент, когда они уже поняли, что особо держать нечего, а наших всех выбили в радиусе 20-ти километров. Осталась только одна батарея «Града», которая толком не могла прикрыть. Они решили, что надо уходить.

Хотя, сейчас рассказывают, что был приказ на отступление. Насколько я знаю со слов ребят, что никакого приказа не было. Это потом уже прикрыли себя. Собственно говоря, они ушли двумя группами. Одна группа прошла через плен. То, что там было, в книге рассказывает Андрей (Максим Музыка и Андрей Пальваль написали книгу о событиях тех дней «Саур-Могила. Военные дневники», - авт). Я, кстати, чтобы вы понимали, даже прочитать её не могу. Я не хочу читать. Пока. Потом, может, когда-нибудь. Хотя под одной обложкой две книги...но, я вот эту часть не могу пока прочитать.

Вторая группа прошла через Иловайск. Там, при выходе, Гордийчука тяжело ранило.

Еще несколько наших бойцов погибло в последние дни – Темур Юлдашев и Володя Бражник. Мы очень долго надеялись, что Темур окажется в плену, потому что человек, который с ним ехал в одной машине, наш побратим, Ваня Журавлев, он оказался на подвале. Ваню достаточно быстро смогли чудом вытянулись оттуда. Он уже попрощался с жизнью, потому что Нацгвардеец, доброволец. Он брал Славянск, устанавливал тот флаг. Он снайпер. То есть, там таких никто не отпускает. Но как-то чудом вывели. Его не было в списках на обмен. Но в последний момент, когда шёл автобус, его кто-то за шкирку взял, втолкнул внутрь и все. Такая сюрреалистическая история, но, слава Богу, что живой. Ну, когда вот так вот вся группа распалась. Гордийчука, командира, тяжело ранили. Кто-то продолжил оформление при 42-м батальоне и пошёл дальше воевать. Кто-то ушел партизанить и пошёл в другие подразделения.

- Как Вы оказались в Донецком аэропорту?

- Так получилось, что мой друг, он фотограф, доброволец, боец «Азова», Лесь Кромпляс, получил аккредитацию от Селезнева, от пресс-центра АТО. Ему разрешили снять в донецком аэропорту. Я его случайно встретил как раз. Шел в «Народный тыл», захожу, а он там бегает счастливый такой «я еду в аэропорт, я еду в аэропорт…». Спросил, чего он сам едет, мол, никто рядом не нужен. У меня и оружие было. Поехали.

Отправлялись надолго. Воевать. Тяжело было туда попасть. Причем попали туда в одно время, когда там Сергей Лойко приехал туда. Ну он приехал туда за день до нас. Причем нас не взяли в тот БТР, в котором он поехал. Причем мы увидели, он садится, а мы тут стоим тоже все в броне, во всем там… От чего вот этого в гражданском пустили, а нас не пустили?

Нам говорят: "Это ты с «Цунами?» разговаривай. Он дал добро, на вас он добро не давал, поэтому идите с ним договаривайтесь". Ну мы договорились, поехали на следующий день. Там получилось так, что, я в том числе, попал в объектив Лойко. То, что Лесь задумывал сделать сам, получилось, что Лойко его чуть-чуть опередил, на один день.

Ну, Лесь молодой парень, а это уже умудренный корреспондент. Вот, и попал на эти фотографии. Потом, конечно, понеслась волна, какая-то такая информационная - о, киборг. Я всем доказывал, ребята, ну я там был четыре дня. Да, там по мне стреляли, ну было там кое-что, но это не делает меня киборгом. То есть я с оружием туда поехал, но это такое… Я не могу сказать, что я там был или журналистом, или волонтером. Нет, конечно нет. Но, в то же время, этого недостаточно для того, чтобы претендовать на звание защитника донецкого аэропорта.

Но все мои потуги в интервью рассказывать о том, что я не "киборг", закончились, когда мое фото, в числе прочих, было выбрано для рекламы мобилизации. Как раз перед четвертой волной.

И там они написали, я смеюсь до сих пор, "Киборг, 35 лет, позывной "Зоран". Хотя, когда мы давали согласие на это, то есть нас попросили: "Вы не против, чтоб это было?". Никто же не объяснял ни масштаба, ничего. Все ребята были уверены, что там сделают пару плакатиков, где-то будут в военкоматах висеть. А такого масштаба до этого не было.

Продолжение интервью читайте на сайте Без Табу.

Подпишитесь на наш канал в Telegram и получайте подброку только важных новостей!